– Спокойно! Всем оставаться на своих местах. Проверка деканата. Да-да, та самая знаменитая фраза нашего великолепного зама. Представьте. Посреди пары неспешными широкими шагами заходит в аудиторию огромный, статный дядька, с высоченным лбом, переходящим в лысину, со спокойным взглядом уверенного в своей силе человека. Приближаясь к кафедре и кивком здороваясь с преподавателем, невозмутимым тоном произносит ту легендарную фразу. Открывает журнал и начинает устанавливать присутствующих и непонятно где пребывающих. Взглядом пересчитывает сидящих на занятии студентов, чтобы баланс сошелся. По завершению мероприятия также несуетливо, с широко развернутыми плечами истинного строевика покидает аудиторию. Мы тогда не знали, что его неспешная, очень солидно выглядящая со стороны походка связана не с высоким начальственным положением, а с потерей на войне пальцев на обеих ногах. Мы тогда не ведали, что его самодостаточность в институтских реалиях при отсутствии ученой степени объясняется выстраданной жизненной позицией – если уж на войне в истребителе не погиб, то в мирной жизни точно выживет. И мы вдруг, сидя в той самой аудитории после ухода зама, ощущали, как становится пусто в учебном кабинете, как много места, оказывается, в нем способен занимать наш Боб. Так за глаза уважительно величал нашего зама весь институт. Сколько курьезных случаев сохранила людская память по поводу этого второго, почти официально признанного, имени нашего административного работника!